Войницын покорялся своей участи, брал билет, показывал нумер и шел садиться к окну, пока предшественник его отвечал на свой вопрос.
Voinitsin resigned himself to his fate, took a paper, showed the number on it, and went and sat down by the window, while his predecessor was answering his question.
Безземельные, которым не досталась эта наследственная обуза, едва управляются с тем, чтобы покорить и культивировать немногие кубические футы своей плоти.
The portionless, who struggle with no such unnecessary inherited encumbrances, find it labor enough to subdue and cultivate a few cubic feet of flesh.
Торо, Генри Дэвид / УолденThoreau, Henry David / Walden
Ее забавляло возбуждать в них то надежды, то опасения, вертеть ими по своей прихоти (это она называла: стукать людей друг о друга) - а они и не думали сопротивляться и охотно покорялись ей.
It amused her to arouse their hopes and then their fears, to turn them round her finger (she used to call it knocking their heads together), while they never dreamed of offering resistance and eagerly submitted to her.
Тургенев, И.С. / Первая любовьTurgenev, I.S. / First love
Он привез Клеопатре послание от триумвира Марка Антония, который, не успев одержать победу в сражении при Филиппах, перебросил свои войска из Фракии в Азию и грабил там покоренных царей, чтобы расплатиться их золотом со своими алчными легионерами.
He bore letters to Cleopatra from Marcus Antonius, the Triumvir, who, fresh from the victory of Philippi, was now in Asia wringing gold from the subject kings with which to satisfy the greed of his legionaries.
Хаггард, Генри Райдер / КлеопатраHaggard, Henry Rider / Cleopatra
К Овсяникову часто прибегали соседи с просьбой рассудить, помирить их и почти всегда покорялись его приговору, слушались его совета.
The neighbours often had recourse to Ovsyanikov as arbitrator and mediator between them, and they almost always acquiesced in his decision, and listened to his advice.
Я и в мечтах своих подпольных иначе и не представлял себе любви, как борьбою, начинал ее всегда с ненависти и кончал нравственным покорением, а потом уж и представить себе не мог, что делать с покоренным предметом.
Even in my underground dreams I did not imagine love except as a struggle. I began it always with hatred and ended it with moral subjugation, and afterwards I never knew what to do with the subjugated object.
Достоевский, Фёдор / Записки из подпольяDostoevsky, Fyodor / Notes from the Underground
Наши предки дорогой ценой покорили, наконец, Голод: я говорю о Великой Двухсотлетней Войне – о войне между городом и деревней.
Our forebears succeeded, at heavy cost, in conquering Hunger; I am speaking of the Great Two Hundred Years' War—the war between the city and the village.