Aussi Consuelo, en se trouvant seule et amenée à l'improviste à la pierre d'épouvante, sur laquelle même elle venait de s'asseoir, brisée de fatigue, sentit-elle faiblir son courage, et son coeur se serrer étrangement.
И вот Консуэло, разбитая от усталости, попав неожиданно одна на скалу Ужаса и даже присев на ней, вдруг почувствовала, что мужество покидает ее, а сердце как‑то странно замирает.
Sand, George / Consuelo. Tome I.Санд, Жорж / Консуэло. Том I.
Si vous êtes l'ange de la montagne, si vous êtes, comme je le crois, la figure céleste qui m'est apparue si souvent sur la pierre d'épouvante, parlez; commandez à ma volonté, à ma conscience, à mon imagination.
– Если ты ангел горы, если ты, как мне кажется, небесное видение, появлявшееся передо мной так часто на скале Ужаса, – говори, приказывай моей воле, моей совести, моему воображению.
Sand, George / Consuelo. Tome II.Санд, Жорж / Консуэло. Том II.
Elle releva la tête et, pâle d'épouvante, l'oeil sec, la bouche tremblante, elle essaya de percer du regard ce masque impassible qui lui cachait peut-être la pâleur d'un coupable, ou le rire diabolique d'un scélérat.
Она подняла голову и, бледная от волнения, с сухими глазами и дрожащими губами попыталась проникнуть взглядом сквозь эту бездушную маску, быть может, скрывавшую бледность преступника или дьявольскую улыбку злодея.
Sand, George / La comtesse de RudolstadtСанд, Жорж / Графиня Рудольштадт
-Oh! ne dites pas cela! s'écria Consuelo glacée d'épouvante; vous allez être mère, vous allez être heureuse de voir votre enfant, vous ne regretterez pas d'avoir souffert!
– Ох! Нет! Не говорите так! – воскликнула, вся похолодев от ужаса, Консуэло. – Вы будете матерью, будете счастливы, когда увидите своего ребенка, не пожалеете, что страдали.
Sand, George / Consuelo. Tome III.Санд, Жорж / Консуэло. Том III
Malgré son courage, étourdie encore par le vacarme des roues, elle s'était arrêtée, les mains froides, ses cheveux nus soulevés d'un souffle d'épouvante.
Еще оглушенная грохотом колес, Флора, несмотря на обычную свою смелость, остановилась, похолодев от ужаса.
Zola, Emile / La bete humaineЗоля, Эмиль / Человек-зверь
En un mot, je ne saurais penser à lui ni prononcer son nom sans un frémissement de respect, sans un attendrissement profond, et sans une sorte d'épouvante; car je suis la cause involontaire, mais non tout à fait innocente, de sa mort.
Словом, я никогда не смогу думать о нем или произносить его имя иначе, как с трепетом глубокого уважения, глубокого умиления, но также и некоторого страха: ведь невольной, но не вполне безвинной причиной его смерти являюсь именно я.
Sand, George / La comtesse de RudolstadtСанд, Жорж / Графиня Рудольштадт